Бежавшая в панике, бросая награбленное, спасая свою шкуру, надеясь избежать справедливого возмездия за свои чудовищные преступления  против молдавского народа, за пограничный Прут 28 июня 1940 года, а затем, уже повторно, 24 августа 1944 года, вместе с разгромленными наголову Красной Армией в ходе победоносной наступательной стратегической Ясско-Кишинёвской операции войсками союзной гитлеровской Германии, оккупационная администрация королевской Румынии, судя по многим признакам,  оставила на территории покинутой ею Молдавской ССР (Бессарабии) своих тайных, законспирированных до поры до времени  эмиссаров, чьи имена и истинное политическое лицо стали известны лишь в процессе возникшего в 1987 году «движения национального возрождения», на заключительным этапе которого 27 августа 1991 года были провозглашены независимость и государственный суверенитет Республики Молдова.

Многим из них, конечно, по причине преклонного возраста,  не суждено было дожить до того исторического момента, когда Советская Молдавия, которая в их отравленном ядом  великодержавного румынского шовинизма сознании навсегда закрепилась исключительно  как «румынская провинция Бессарабия», якобы «насильно оторванная от Румынии и оккупированная Россией, после полувекового пребывания в качестве одной из республик Советского Союза, вышла из его состава и обрела статус суверенного и независимого государства многонационального молдавского народа.

Однако, уходя в мир иной, они оставили после себя на молдавской земле целую плеяду воспитанных ими в духе оголтелого румынизма и агрессивного унионизма своих прилежных «учеников», принявшихся, не покладая рук, ставить  палки в колеса молодой молдавской государственности с самого же первого дня её существования, исходя из того, что она, дескать, носит сугубо «временный» характер, так как Республика Молдова – это, по их мнению, всего лишь «второе  румынское государство», населенное «бессарабскими румынами», которое в скором будущем непременно должно «воссоединится» с первым, то есть с собственно Румынией.                                                                                          

Согласно новостям, одним из ярчайших и наиболее одиозных представителей этой плеяды новых унионистов-румынизаторов для молдавского народа является нынешний министр просвещения Республики Молдова Корина Фусу, заместитель председателя Либеральной партии, главного молдавского униониста Михая Гимпу, председатель женской партийной организации ЛП, по образованию журналист и биолог, родившаяся, к своему крайнему неудовольствию, 04 сентября 1959 года в Молдавской ССР и поэтому целых 30 лет, вплоть до принятия 31 августа 1989 года Верховным Советом МССР закона, который провозгласил молдавский официальным языком в «политической, экономической, социальной и культурной сферах» и перевел его с кириллицы на  латинскую графику, а русскому языку оставил лишь скромный, но очень важный, статус «языка межнационального общения», была вынуждена, по её словам,  мириться с тем, что в те годы в Советской Молдавии было «слишком много русского языка».

Это обстоятельство её, как истинную румынку, якобы всегда безмерно угнетало и глубоко огорчало, как и тот крайне неприятный и абсолютно «неприемлемый» для неё факт, что государственным языком Республики Молдова, согласно принятой в 1994 году Конституции, был снова «неправильно» провозглашен «несуществующий», по мнению румынизаторов и унионистов,  молдавский, а не горячо любимый ею и «единственно правильный» румынский язык (ибо его носители – молдаване, как утверждают унионисты, являются на самом деле «бессарабскими румынами).

Конечно, господа идеологические учителя и наставники либералки Корины Фусу из унионистско-прорумынской «пятой колонны» в Молдове, также сильно «страдавшие» от этой, по их мнению, «исторической несправедливости», изо всех сил старались (и продолжают стараться!) навсегда стереть из сознания молдаван, упорно называемых ими исключительно «бессарабскими румынами», любые упоминания и о молдавском, и о русском языках,  а потому ещё 23 июня 1990 года объявили 31 августа Национальным днём именно румынского, а не молдавского языка. Их, однако, сильно огорчило, что в 1994 году году Парламентом РМ было принято решение присвоить этому празднику нынешнее его нейтральное название — «Лимба ноастрэ».

Поэтому 5 декабря 2013 года они всё-таки взяли реванш, добившись, чтобы Конституционный Суд Республики Молдова (большинство членов которого, как это ни странно,  являются гражданами соседней Румынии!?) провозгласил государственным снова «румынский язык», ссылаясь на превалирование текста Декларации о Независимости над текстом Конституции. При этом, однако, в Конституцию РМ соответствующие изменения Парламентом так и не были внесены, но этот юридический факт совершенно не смущает бравых унинистов и румынизаторов, так как для них Основной закон нашей страны давно уже вообще никакой «не указ», ибо они являются гражданами соседней Румынии и поэтому живут только по её законам, хотя и пребывают в различных – подчас самых высоких – государственных должностях в Республике Молдова.

Разделавшись в основном с молдавским языком и его носителями – молдаванами, они тут же с удвоенной энергией принялись бороться с языком русским, который, несмотря на всех их предыдущие старания и усилия, по-прежнему – фактически! – остаётся универсальным языком межнационального общения в Республике Молдова, вполне достойно и к вящему удовольствию абсолютного большинства молдавских граждан справляясь с этой важнейшей в условиях страны с многонациональным населением функцией.

В сентябре 2015 года министр просвещения РМ Корина Фусу подписала приказ, исключающий де-факто преподавание русского языка в двуязычных лицеях (восьми румыноязычных лицеях с углубленным изучением французского языка), нарушающий положения Кодекса об образовании, в котором четко прописано, что государство обязано создать во всех школах условия для изучения одного из трех языков международного общения, к которым отнесен и русский. Согласно этому приказу, преподавание русского языка в двуязычных лицеях начинается с шестого класса, на что отводится по два часа в неделю. При этом, согласно поправке к Кодексу об образовании, русский язык отнесен к иностранным, выбрать один из которых для изучения учащиеся должны годом ранее — с пятого класса. Кроме того, русский, наряду с английским и французским, отнесен к трем языкам международного общения, которые также вправе выбирать сами ученики школ.

По мнению экспертов, тем самым фактически аннулируется преподавание русского языка в этих лицеях, так как вполне очевидно, что учащиеся, выбрав в пятом классе английский или иной иностранный язык, не станут через год менять его на другой. Кстати, согласно Кодексу об образовании, принятом в июле 2014 года, ещё при министре просвещения Майе Санду, русский язык перестал быть обязательной дисциплиной для учащихся 5-9 классов румыноязычных школ.

Ныне действующий министр просвещения Корина Фусу вообще считает, что не русский, а румынский язык должен стать языком межнационального общения в Республике Молдова. По её словам, «Молдова является одной из немногих стран, где языком межнационального общения не является официальный язык страны. Для Министерства просвещения РМ одним из приоритетных направлений является решение этой задачи: чтобы румынский язык стал не только официальным, но и языком общения между представителями разных этносов. Это позволило бы их лучшей интеграции в общество».

С подачи Корины Фусу, Правительство Республики Молдова 2-го декабря 2015 года приняло решение о том, что русскоязычные школьники будут обязаны изучать некоторые дисциплины только на румынском языке. На первом этапе  – географию и историю. Как заявила министр просвещения РМ, вице-председатель Либеральной партии Корина Фусу: «Этот документ разработан для того, чтобы мы могли соответствовать другим национальным положениям. К сожалению, для нас румынский язык всегда был темой для политических дискуссий. Думаю, что из-за этого государство упустило тот момент, что знание румынского языка чрезвычайно важно для интеграции в общество». Корина Фусу крайне возмущена также тем, что Молдова – единственная страна, где национальные меньшинства разговаривают между собой не на государственном языке: «У нас русский язык является языком нацменьшинств. Но все национальные меньшинства, которые хотят интегрироваться в общество, должны знать государственный язык страны».

По мнению депутата Парламента (фракция ПСРМ) Владимира Односталко, это решение фактически является геноцидом русскоязычного населения Республики Молдова, поскольку с тех пор, как Министерство просвещения возглавила либералка Корина Фусу, в отношении русскоязычных школ в нашей стране предпринимаются действия откровенно фашистского характера: «Дети, которые не знают молдавский язык, не смогут получать полные знания по этим предметам. Есть статистические данные, согласно которым в группах, где русскоязычным студентам пришлось обучаться на румынском из-за того, что русские группы расформировали, успеваемость значительно ниже. То же самое будет происходить и в школах. Проблема в том, что у нас нет национальной программы по обучению государственному языку. А то, что делает эта министр-унионист, просто геноцид русскоязычного населения».

Член Координационного Совета «Молодой Гвардии» Никита Цуркан в своём комментарии по поводу решения  Правительства РМ, обязывающего  русскоязычных учеников изучать географию и историю на румынском языке, высказал мнение о том, что таким унионистским деятелям, как Корина Фусу, вообще не должно быть места в высших органах  власти Республики Молдова: «Согласно ст. 13 Конституции РМ русский язык является языком межнационального общения. Если Корина Фусу не разбирается в терминах, то я могу ей помочь!  Государственный язык и язык межнационального общения — это абсолютно разные вещи. Прежде чем принимать идиотские законы, сначала вникните в суть вопроса! Кроме этого, хочу обратить внимание пока еще министра Корины Фусу на то, что государственным языком в Молдове является — молдавский, а не румынский!».

Координационный Совет по Радио и Телевидению (КСТР) Республики Молдова также неоднократно был замечен в русофобских выпадах и действиях. Вначале он добился запрета прямой ретрансляции российского информационного контента, а затем не раз озвучивал предложения о полном запрете даже новостей местного производства на русском языке. В то время как эти решения КСТР вызвали большое недовольство в молдавском обществе, депутат Парламента РМ от Либеральной партии Корина Фусу, член парламентской профильной комиссии, заявила, что «иностранные телеканалы загрязняют информационное пространство РМ… к нашему несчастью, в 90-е годы тогдашний состав КСТР допустил, что все информационное пространство РМ было, по большому счету, занято русскоязычными Радио и Телеканалами…Эти иностранные каналы влияют на информационное поле Молдовы, манипулируя общественным мнением».

Для того, чтобы ни у кого не осталось ни малейших сомнений в том, что и Корина Фусу, и её партийный начальник Михай Гимпу, атакже десятки и сотни других румынизаторов и унионистов, проникших после 1991 года во все властные и административные структуры Республики Молдова, в своей антимолдавской и русофобской политике ничуть не оригинальны, поскольку лишь слепо копируют опыт в этой сфере своих учителей и предшественников – представителей оккупационной администрации королевской Румынии в Бессарабии в 1918-1940 и 1941-1944 годах, достаточно обратиться к многочисленным документальным свидетельствам, которые приводятся, в частности, в работах советского историка Алексея Дольника, российского историка Виталия Репина, молдавских историков Аллы Скворцовой, Василия Стати, Петра Шорникова, Сергей Назарии и  других честных и объективных исследователей этого трагического периода в жизни многонационального молдавского народа.

Как пишет историк Виталий Репин, «румынская администрация в Бессарабии посчитала задачей исключительной важности вытеснение русских и русскоязычных из государственных органов, системы образования, культуры, стремясь тем самым максимально уменьшить роль «русского фактора» в жизни провинции… Одним из средств вытеснения русских из государственных учреждений было принятие в 1918 году Закона о национализации, согласно которому все жители Бессарабии должны были принять румынское подданство, разговаривать и писать только на румынском языке… Изгнание русского языка из официальной сферы отразилось прежде всего на многотысячном отряде чиновников и служащих. По некоторым оценкам, десятки тысяч семей чиновников, уволенных из-за незнания языка или по политическим мотивам, остались без каких-либо средств к существованию».

О том, как румынские оккупационные власти в межвоенный период (1918-1940 гг.) лишили русский язык официального статуса, а русских и другие национальные меньшинства Бессарабии представительства в администрации и возможности легального участия в политической жизни, подробно и объективно рассказывается в книге  «Русские в Бессарабии: опыт жизни в диаспоре (1918-1940 гг.)» молдавского историка Аллы Скворцовой, которая анализирует методы и формы, применявшиеся румынской администрацией для превращения Бессарабии в румынскую провинцию, уделяя особое внимание этнической политике Румынского государства и проводя аналогию, объединяющую судьбу русской диаспоры Бессарабии межвоенного периода с новой русской диаспорой, образовавшейся в Республике Молдова после распада СССР.

Приводимые в исследованиях объективных молдавских и зарубежных ученых-историков многочисленные  факты убедительно свидетельствуют о том, что в оккупированной Бессарабии прямо с весны 1918 года начала осуществляться политика румынизации с целью ее инкорпорации в состав королевской Румынии, так как Бухарест фактически отказался выполнять свои обещания о сохранении автономии этого края. Специфика унификаторской политики Румынии в Бессарабии была связана с тем, что местное население (как молдаване, так и русские, украинцы, немцы, евреи, гагаузы и прочие) не считало себя румынами и надеялось на скорое изгнание оккупантов.

В результате в крае росла активная и пассивная оппозиция румынскому господству. Соответственно румынские власти считали всех бессарабцев смутьянами и пособниками большевиков, а репрессии в крае стали нормой. Избирательная система Румынии исключала для бессарабского населения возможность повлиять на государственную политику. Экономический отрыв края от восточных рынков привел к экономическому упадку и росту социально-демографических проблем. Международные обязательства Румынии относительно соблюдения прав национальных меньшинств не соответствовали целям румынской элиты и, как правило, в Бессарабии не выполнялись.

Несмотря на ускоренное насаждение румынского языка, население Бессарабии продолжало широко пользоваться русским языком и оказалось в Румынии на положении людей «второго сорта». Как признавала 5 апреля 1934 года румынская газета «Universul», «положение румынизма спустя 15 лет после объединения Бессарабии крайне плохое. Румынизация Бессарабии, особенно городов и местечек, задерживается… Бессарабская душа, все еще живущая в мираже старой России, не может быть достаточно близкой национальным стремлениям объединенной Румынии». А в 1936 году руководитель политического ведомства по румынизации Бессарабии Онисифор Гибу вынужденно признал, что «по своему характеру Бессарабия сейчас ещё более русская, чем в 1918 году. То, что почти все знают румынский язык, не меняет положения, так как господствующим всюду остается русский язык. В городе разговаривают по-русски, читают русскую прессу, а это очень мешает утверждению румынизма».

Хотя румыны и являются близкородственным по отношению к молдаванам этносом и даже объявлены официальным Бухарестом «румынами», два десятилетия румынской оккупации не способствовали слиянию молдаван с румынами, не говоря уже о представителях иных бессарабских этносов, так как власти Бухареста всегда рассматривали Бессарабию как свою колонию, подлежащую нещадной эксплуатации, и управляли  здесь в основном методами штыка и террора. Как с горечью писал в 1935 году румынский писатель Скарлат Каллимаки, «…с момента вооруженной оккупации и до сегодняшнего дня, Бессарабия рассматривается как колония с населением низшей расы, а отсюда и необходимость применения специфических колониальных методов правления». Однако даже в колониальной политике европейских держав трудно отыскать аналогии тому террору, который царил в Бессарабии в 1918-1940 гг.

Идеология национализма, являвшаяся основой румынской внутренней политики, использовалась властями для ранжирования национальных меньшинств. В результате русские в Бессарабии оказались наиболее угнетенным населением. В культурном плане Бессарабия так и не была интегрирована в Румынию и на протяжении всего межвоенного периода оставалась отсталой в экономическом отношении аграрной окраиной страны. Как признают сами румынские историки, у бессарабцев за столетия существования самостоятельного Молдавского княжества и пребывания в составе Российской империи возникло чувство собственной идентичности, в результате чего они не стали идентифицировать себя с румынами, а по-прежнему считали себя молдаванами. Они упорно не признавали латинский алфавит, который пытались навязать им румыны. В 1920 году во всей Бессарабии на румынские газеты подписались всего …18 человек,  и в дальнейшем властям так и не удалось создать здесь хотя бы одну солидную и массовую румынскую газету.

Вторично оккупировав Бессарабию (ставшую 2 августа 1940 года Молдавской ССР) в июле 1941 года, Бухарест вновь установил здесь жестокий и примитивный колониальный режим: по распоряжению румынских властей были закрыты все издания на русском языке, причем все старые тиражи русских газет и журналов были уничтожены. Из библиотек были изъяты все книги на русском языке, в том числе дореволюционные и даже опубликованные в период 1918-40 гг. В Кишиневе официально было запрещено разговаривать на русском языке, а нарушителям грозили огромный штраф или три года тюремного заключения. В отличие от других провинций Румынии, в Бессарабии на протяжении всего периода оккупации сохранялось чрезвычайное положение, а карательные службы применяли истязания и пытки. Писатель и видный политик Румынии, молдаванин Константин Стере определял румынскую политику в Бессарабии как «беспощадную войну против самой мирной румынской провинции».

Таким образом, как пишет молдавский историк Алла Скворцова, «румынские власти приложили немало усилий для изменения культурной и языковой ситуации в Бессарабии, но эти усилия не оправдались. Вместо того, чтобы  пропагандировать лучшие образцы румынской культуры, румынизаторы основную свою деятельность сосредоточили  на вытеснении русской культуры, опасаясь, что она будет препятствовать румынизации края. На самом деле, не русская культура угрожала румынской, а собственная недальновидность румынизаторов, которые не могли или не хотели понять, что нельзя было искоренять русское культурное влияние, ставя тем самым в сложное положение  как русских, так и значительную часть бессарабцев иной этнической принадлежности».

Казалось бы, сегодняшние ученики и идейные последователи румынской оккупационной администрации Бессарабии, находящиеся во всех сферах и на всех этажах государственной власти в Республике Молдова, должны были сделать соответствующие выводы из грубейших ошибок своих предшественников и не повторять их в своей практике. Но, увы, судя по тому, с каким неразумным рвением ими разворачивается самая настоящая война как с молдаванами, их историей, культурой и молдавским языком, так и с русским этносом и вообще со всеми русскоязычными гражданами Республики Молдова, они ведут себя словно французские Бурбоны, о которых князь Талейран говорил, что они «ничему не научились и ничего не забыли».

Поэтому Партия социалистов (ПСРМ) Игоря Додона не только постоянно напоминает как местным, так и запрутским румынизаторам и унионистам о соответствующих статьях Конституции Республики Молдова, касающихся статуса государственного языка – молдавского, и языка межнационального общения – русского, но также и соответствующие статьи УК РМ, предусматривающие уголовную ответственность за дискриминацию граждан страны по национальному признаку и разжигание межнациональной вражды и распри.

И, что особенно важно подчеркнуть,  не только предупреждает, но и твердо обещает, после неизбежной победы на досрочных парламентских выборах и прихода к власти, очистить все этажи государственной власти и административного управления Республики Молдова от окопавшихся там румынизаторов и унионистов, этих  распоясавшихся учеников оккупационной администрации королевской Румынии в Бессарабии, надежно защитив суверенную и независимую государственность нашей страны от их подрывной деятельности и восстановив в ней прежние межнациональный мир и доброе согласие.

–  Елена Соколяну

*Редакция портала Actualitati.md не несет ответственности за публикацию точки зрения высказанной в авторской статье

ПОДЕЛИТЬСЯ